Свадьба состоялась 26 января 1702 года во дворце Лефорта в Немецкой слободе. Голландский художник и путешественник Корнелис де Бруин (Брайн) в своих заметках "Путешествие через Московию..." (М., 1873) оставил описание свадьбы-представления, в котором прияло участие около 500 человек. Праздновали три дня; первые два - в старых русских костюмах, по старинным обычиям, мужчины и женщины в разных покоях. На третий день - "в немецких платьях... за столом мужчины и женщины сидели вместе, к это водится у нас". Смысл этого сложного представления в середине XVIII столетия - в то время, когда еще были живы его свидетели, - толковали как создательную пародию на традиционные обычаи. На свадьбу "званы были все знатные обоего пола персоны и велено им приезжать в самом старинном российском платье. Кушанье изготовлено было по русски, да и напитки были только горячее вино, да мед, чем оные и подчиваны. Трактамент сей и убор, в коем находились, гостям очень не мил был, чему Государь весьма радовался, и смеючись им сказал: Предки наши едали и пивали сие: и старинные обычаи, как многие говорят, лучшие. Свадьба сия много вспомоществовала к истреблению дураческого мнения тех, кои прошлые времена предпочитали настоящим" (цит. по листу, приклеенному к гравюре с изображением мужской половины).

Сразу после празднования Шхонебек выполнил три рисунка; в августе того же года были выкованы три медные доски "к рисованию и печатанию свадьбы Шанского". Полностью осуществить замысел не удалось. Известны лишь две гравюры с изображением мужской и женской половин, причем они остались неоконченными: текст гравирован только справа от герба. Третий рисунок, показывавший, вероятно, общий пир на третий день, и вовсе не был переведен в гравюру.

По-видимому, гравюры также как и сама свадьба, должны были подчеркнуть различества обычаев. Однако, "издевочный" характер праздника не нашел в них отражения. Не вполне удачно и художественное решение: композиция обоих листов, изображающих мужскую и женскую половины одинакова. Разница изображенных помещений также не очень заметна, хотя известно, что мужская половина находилась в огромном трехвестном зале, а женская в двух небольших покоях. При этом, показ действия внутри интерьера был новым для русского искусства